Андрей Николаевич Муравьёв

Впервые опубликовано в книге: Муравьёв А. Н. Жития святых Российской Церкви, также иверских и славянских, 1859.

А. Н. Муравьев (1806 — 1874) был известным духовным писателем и путешественником своего времени. Принадлежа к высшему кругу общества, выступил популяризатором духовных ценностей, истории Православной Церкви и ее святых в то время, когда в моде были совершенно другие интересы. Зачинатель жанра церковной биллетристики. Написанные в этом стиле произведения были доступны для понимания самому широкому кругу читателей и сыграли большую роль в распространении знаний по истории Церкви и святости в собственной стране. Им введено наименование Северная Фиваида по отношению к той территории Русского Севера, на которой просияли святостью многочисленные подвижники. Погребен в Киеве, который очень любил и в котором оставил по себе благодарную память.

Житие святителя Димитрия Ростовского

В день отдания праздника Честного Креста празднует Российская Церковь память обретения мощей смиренного любителя креста, столь умилительно припадавшего к язвам Христовым в своих молитвословиях, святителя Димитрия, нового ростовского чудотворца. Не напрасно величает его отечественная Церковь, признательная к его заслугам: «Православия ревнителем, раскола искоренителем, российским целебником, новым к Богу молитвенником, цевницею духовною,1Цевница — струнный инструмент, разновидность лиры. (Прим. ред) писаниями своими всех уцеломудряющею«, ибо таким он явил себя действительно Церкви и Отечеству. Утешительно при описании жития угодника Божия, вновь прославленного в родной земле, помышлять о том, как близко к нам спасение наше, когда пред нашими глазами повторяются древние примеры совершенства христианского и Господь для назидания нашего нетлением и чудесами проявляет сих великих блюстителей его стада, которые, взяв на плечи свой крест, последовали стопам Христовым.

Первые подвиги св. Димитрия

В пределах киевских, в небольшом местечке Макарове, родился в декабре 1651 года будущий святитель Димитрий (в мире Даниил) от незнаменитых, но благочестивых родителей: сотника Саввы Григорьевича Тупталы и супруги его Марии. Сам он изобразил в своих записках, которые вел в течение почти всей жизни, блаженную кончину своей матери, и похвала такого сына есть лучшее свидетельство ее добродетели. Отец его из простых казаков, дослужившись до звания сотника у гетмана Дорошенко при смутных обстоятельствах того времени, в поздние годы бодро нес бремя воинской службы и скончался свыше ста лет в Киеве, куда переселился с семейством. Последние дни посвятил он служению Церкви в должности ктитора Кирилловской обители, где постригся впоследствии его сын и где сам возлег на вечный покой подле своей супруги. Более о них ничего не известно, но довольно и той славы для благочестивой четы той, что она могла посреди своего убожества возрастить такого светильника для Церкви, приучив его еще в домашней жизни к подвигам добродетели. 

Вид на Вознесенский собор Фроловского монастыря в Киеве. Фотография 1916 г. Под стенами этой обители находился дом, в котором жила семья св. Димитрия

Фроловский монастырь на Подоле в Киеве. Открытка 1914 г. Рядом с обителью находился родительский дом св. Димитрия, в котором он провел отроческие годы

Вид на Подол в Киеве. Открытка начала XX в. Изображена гора Киселевка и Фроловский монастырь. Именно в этой местности жила семья св. Димитрия в Киеве

Наученный грамоте в доме родительском, отрок Даниил поступил для высшего образования в Братское училище при Богоявленской церкви в Киеве, что ныне обращена в обитель академическую. Это был единственный рассадник воспитания духовного для юношества, насажденный, или, лучше сказать, расширенный, ревностным митрополитом Петром Могилою для противодействия козням латинским. Отличные способности отрока обратили на него внимание наставников, и он показал быстрые успехи свыше всех своих сверстников, но еще более отличался своим благочестием и скромным нравом, которые удаляли его от всяких увеселений, свойственных его возрасту.

Не далее, однако, восемнадцатилетнего возраста мог он пользоваться благодетельным учением Братской обители. Посреди бедственных обстоятельств того времени, при кровопролитной войне России с заднепровскими казаками, Киев переходил из рук в руки, и самое училище было закрыто, когда держава Польская временно возобладала колыбелью нашей веры. Восемь лет оставалось оно в таком запустении. Тогда последовал юноша Даниил раннему влечению своего сердца и три года спустя после выхода из училища, проникнутый чтением отеческих книг, постригся в монашество в родственной ему обители Кирилловской. Он принял имя Димитрия, которое прославил в земле Русской. Понятно избрание им сей обители, ибо тут был ктитором старец отец его, а настоятелем бывший ректор Братского училища просвещенный Мелетий Дзик.

Троицкий собор Киево-Кирилловской обители. Здесь принял монашеский постриг св. Димитрий

Отсюда, хотя и в юные еще годы, начинается уже ряд подвигов Димитриевых на поприще церковном и богословском, на котором просиял он, как один из древних учителей Церкви Вселенской, напомнив нам светлый лик Василиев, Григориев и Златоустов. Несмотря на его молодость, ради высокой добродетели и труженической жизни игумен Мелетий просил нареченного митрополита Киевского Иосифа Тукальского (который, не будучи допущен до своей епархии, имел пребывание в Каневе) посвятить нового инока в иеродиаконы.

Чрез шесть лет сделался известен Димитрий и настоящему блюстителю митрополии Киевской Лазарю Барановичу, архиепископу Черниговскому, мужу высокой добродетели и учености, который сам был воспитанником и ректором Киевской академии и почитался великим столпом Церкви и ревнителем Православия в Малороссии. Архиепископ вызвал Димитрия, достигшего только двадцатипятилетнего возраста, в Густынский Троицкий монастырь, где сам находился по случаю освящения храма, и там рукоположил его в иеремонахи. Это было в 1675 году. Узнав же ближе внутреннее достоинство новопоставленного, взял его с собою в епархию, где имел нужду в проповедниках слова Божия и состязателях с латинянами, которые усиливались подавить Православие в Южной России.

Ревностный пастырь старался возбудить людей просвещенных к противодействию козням римским. Он вызвал для сего из Литвы бывшего ректора Киевской академии Иоанникия Галятовского и покровительствовал ученому иностранцу Адаму Зерникаву, который, будучи протестантом, обратился к Православию единственно силою истины. Сей Зерникав написал обширную книгу об исхождении Духа Святого от единого Отца, в которой вопреки мнениям латинским собраны были все возможные свидетельства древних учителей Церкви. С такими учеными людьми вошел в сообщество Димитрий, дополняя их познаниями недостаток собственных, так как обстоятельства времени не позволили ему окончить полного курса богословских наук в училище Братском. В продолжение двух лет занимал он должность проповедника при кафедре Черниговской и столько же старался назидать красноречивым словом, сколько благим своим примером.

Соборная площадь Чернигова. Справа кафедральный Спасо-Преображенский собор, слева — Борисоглебский. В этих храмах в течение двух лет произносил свои поучения молодой иеромонах Димитрий Савич, благодаря чему приобрел известность

Знаменательный сон, виденный им около сего времени и записанный в его дневнике, показывает, до какой степени церковный проповедник был строг к самому себе: «Однажды в Великий пост, в 1676 году, в неделю Крестопоклонную, вышедши от утрени и приготовляясь к служению в соборе (ибо и сам преосвященный хотел служить), я задремал сном тонким. Во сне показалось мне, будто я стою в алтаре пред престолом; преосвященный архиерей сидит в креслах, а мы все около престола, готовясь к служению, нечто читаем. Вдруг владыка на меня прогневался и начал сильно мне выговаривать. Слова его (я хорошо их помню) были таковы: «Не я ли тебя выбрал, не я ли тебе нарек имя? Оставил брата Павла диакона и прочих приходящих, а тебя выбрал?» Во гневе своем он произнес и другие слова, для меня полезные, которых, однако, не помню, но эти хорошо мне памятны. Я низко кланялся преосвященному и, обещаясь исправиться (чего, однако, же и поныне не делаю), просил прощения и удостоился оного. Простив меня, он дозволил мне поцеловать его руку и начал ласковее со мною говорить, повелевая мне готовиться к служению. Тогда опять стал я на своем месте, разогнул служебник, но и в нем тотчас нашел те же самые слова, какими преосвященный делал мне выговор, написанные большими буквами: «Не я ли тебя избрал?». И прочее, как прежде сказано. С великим ужасом и удивлением читал я в то время эти слова и доныне помню их твердо. Пробудившись ото сна, я много удивлялся виденному и доселе при воспоминании удивляюсь и думаю, что в том видении через особу преосвященного архиепископа меня вразумлял Сам Создатель мой. При этом я спрашивал и о Павле, не было ли когда такого диакона, но не мог найти его нигде, ни в Чернигове, ни в Киеве, ни по другим монастырям, и доныне не знаю, был ли, или есть ли теперь где в моем отечестве Павел диакон. Бог знает, что значит Павел диакон. О Господи мой! Устрой о мне вещь по Твоему благому и премилосердому изволению на спасение души моей грешной».

Церковь св. Параскевы Пятницы в Чернигове. За барочными украшениями скрывается один из древнейших храмов Киевской Руси. Но именно таким его видел св. Димитрий, живя в Чернигове

Троицкий собор Троице-Ильинского монастыря в Чернигове. Собор строился в период жизни в Чернигове св. Димитрия

Молва о новом витии церковном распространилась по Малороссии и Литве. Различные обители одна за другою старались воспользоваться его духовным назиданием, которое привлекало к ним толпы народные и утверждало колебавшееся в тех краях Православие. Движимый благочестивым усердием, Димитрий прежде всего отправился из Чернигова в Новодворский монастырь, подведомственный Виленскому Св. Духа в пределах литовских, для поклонения чудотворной иконе Богоматери, писанной святителем Петром митрополитом. Он был там радушно принят наместником митрополии епископом Белорусским Феодосием и настоятелем Свято-Духовского монастыря Климентом Тризною. Последний пригласил его на краткое время в свою обитель Виленскую, а епископ Феодосии — в Слуцк, где назначил ему местопребыванием свой Преображенский монастырь. Там, пользуясь особенным расположением братства и ктитора монастырского, благодетельного гражданина Скочкевича, Димитрий более года проповедовал слово Божие, до кончины своих благодетелей, епископа и ктитора. Но в продолжение того времени странствовал и по окрестным обителям для поклонения святыне. Нам осталось его описание чудес Ильинской иконы Богоматери, что в Чернигове, под именем «Руна Орошенного». 

Пещерная церковь соборного храма Свято-Духова монастыря в Вильнюсе. Здесь находятся мощи святых мучеников Антония, Иоанна и Евстафия Виленских, пострадавших в XIV в. Во время своего жительства в этой обители молился здесь и св. Димитрий

Между тем Киев и Чернигов требовали к себе обратно проповедника, удерживаемого в Слуцке, ибо так велика была к нему общая любовь. Настоятель Кирилловского монастыря Мелетий, переведенный в Михайловский Златоверхий, приглашал к себе своего ученика и постриженника. Гетман Малороссии Самойлович предлагал ему у себя в Батурине место проповедника.

Обет послушания иноческого побуждал Димитрия идти на зов старца игумена, но братия слуцкая не отпускала его, обещая принять на себя всю ответственность, и Мелетий на время согласился, прислав даже от себя в благословение проповеднику частицу мощей св. великомученицы Варвары. Когда же, однако, по смерти его благодетелей сделались настоятельнее требования из Киева и Батурина, Димитрий должен был повиноваться и предпочел город гетманский, потому что Киев находился тогда под страхом нашествия татарского: бывший гетман Юрий Хмельницкий накликал турок на свою родину, и вся Заднепровская Украина трепетала от его опустошений; даже настоятель лавры Печерской просил на время переселиться с братиею в иное, более безопасное место. Милостиво был принят Димитрий гетманом Самойловичем, который, сам происходя из звания духовного, отличался благочестием. Он указал ему для жительства Николаевский монастырь близ Батурина, где в то время был настоятелем ученый Феодосий Гугуревич, занявший впоследствии должность ректора в Киевской академии.

Из Слуцка был приглашаем Димитрий в различные обители для проповеди слова Божия, из Батурина же — для единовременного ими управления. Братия Кирилловской обители прислала нарочного просить бывшего своего постриженика к себе в настоятели, но безуспешно: сам ли отказался он по смирению или не отпустил его гетман. Успешнее было приглашение Максаковской обители, что близ города Борзны. Димитрий отправился с письмом гетмана в Чернигов за благословением к архиепископу Лазарю и был принят весьма милостиво, как сам описывает в дневнике своем. Еще не читая письма, сказал архиерей: «Да благословит вас Господь Бог на игуменство; но по имени Димитрия желаю вам митры, Димитрий да получит митру». В тот же день после посвящения, будучи приглашен к столу, услышал он еще более знаменательные речи от своего владыки: «Сего дня память пророка Моисея Боговидца, сего дня сподобил вас Господь Бог игуменства в монастыре, где храм Преображения Господня, яко Моисея на Фаворе. Понявший пути Моисеевы, да скажет и вам на этом Фаворе пути свои к вечному Фавору». «Слова эти, — присовокупляет Димитрий, — принял я, грешный, за хорошее предзнаменование и заметил для себя; дай Боже, чтобы сбылось пророчество архипастырское! Он отпустил меня, как отец родного сына, подай ему Господь все благое по сердцу».

Недолго, однако, игуменствовал св. Димитрий в обители Максаковской. На следующий год был он по желанию гетмана переведен в Батуринский монастырь на место Феодосия, взятого в Киев, но вскоре отказался от сей должности по любви своей к занятиям ученым. Вспоминая по случаю смерти одного из своих собратий кирилловских, скончавшегося в Чернигове, о собственных странствиях из монастыря в монастырь, Димитрий заметил в дневнике своем: «Бог знает, где и мне суждено положить свою голову!» Мог ли он ожидать когда-нибудь, что из родной Малороссии будет вызван на святительскую кафедру чуждого ему Севера? В день своего Ангела сложил с себя бремя игуменское смиренный Димитрий, оставаясь, однако, в обители, ибо не боялся покоряться чужой воле по любви своей к послушанию. Между тем скончался архимандрит лавры Печерской Иннокентий Гизель, и на место его поставлен не менее просвещенный Варлаам Ясинский. Он предложил бывшему игумену переселиться в лавру для ученых занятий, и это переселение составило эпоху в его жизни, ибо Промыслу Божию угодно было призвать Димитрия на дело двадцатилетних трудов, которым он оказал незабвенную услугу всей Церкви Российской.

Портрет митрополита Киевского Варлаама Ясинского, покровителя и духовного наставника св. Димитрия

Вид Киево-Печерской лавры. Открытка начала XX в.

Читать продолжение на стр.№2