Источник: www.afonit.info
Статья дополнена фотографиями редакцией сайта
28 июля 2016 года Украинской Православной Церковью во время праздничной литургии в Киево-Печерской Лавре был торжественно причислен к лику святых преподобный старец Иоанн Вишенский Святогорец.
Почитание памяти преподобного Иоанна Священным Синодом УПЦ установлено на следующий день после дня канонизации – 16/29 июля (старый / новый стиль).
Прославление преп. Иоанна Вишенского в лике святых является значимым событием для русской святогорской обители. Его канонизацией пополнился Собор Преподобных Русских Святогорцев еще одним угодником Божиим, а Свято-Пантелеимонов монастырь обрел еще одного небесного заступника и покровителя.
Афонский старец Иоанн Вишенский (1550-е — 1620-е гг.) был одним из выдающихся отечественных подвижников, сыгравших важную роль в противостоянии польско-католической экспансии и возрождении православия в Украине в XVII веке. Еще при жизни он пользовался глубоким почитанием среди монашествующих Украины, называвших его с почтением «великий старец Иоанн Вишенский святогорец».
Факт церковного почитания старца Иоанна зафиксирован даже в официальных соборных актах. Так Церковный Собор Киевской Митрополии, состоявшийся в Луцке под председательством митрополита Иова (Борецкого) в 1621 году, в одном из своих документов от лица всей Церкви именует старца Иоанна «преподобным мужем»и «блаженным»,«в житии и богословии цвитущим». Значительно позже, уже в XIX в., Пантелеимон Кулиш назовет его «афонским апостолом».
Старец Иоанн был сподвижником таких столпов православия, как прп. Иов (Княгиницкий) Тисменицкий и прп. Иов (Желизо) Почаевский, оказав серьезное влияние на их духовный путь.
Продолжателями наследия и дела старца Иоанна считаются известные подвижники и борцы с унией Исаакий Борискович, Киприан Острожанин, Исаия Копинский, Афанасий Межигорский, прпмч. Афанасий (Филиппович) Брестский и многие другие. На Афоне старец подвизался более 40 лет.
Среди многочисленных заслуг подвижника, помимо ревностной защиты отеческой православной веры, стоит также назвать участие в основании Великого Манявского скита в Карпатах и возрождении афонских уставов в монастырях в Галицко-Волынском крае в XVII ст.
До сего дня память старца Иоанна чтится в Галиции, на Волыни и даже на Святой Горе Афон.
Жизнь и деятельность старца Иоанна совпала с трагическими событиями гонений на православние в Речи Посполитой, в связи с чем его усилия и послания были направлены главным образом на защиту православной веры.
Его произведения в значительной степени легли в основу нового направления в украинской литературе — полемического, получившего развитие после Брестской унии. На произведениях Вишенского воспитывалось несколько поколений писателей, церковно-культурных и общественно-политических деятелей в Украине. Претерпев «новое рождение» и неоднократные переиздания в ХIX–XX вв., его послания даже в советское время помещались в школьных учебниках и хрестоматиях по украинской литературе, благодаря чему в советской Украине, несмотря на господствовавшую тогда идеологию атеизма и безбожия, школьники могли узнавать о вере в Бога, об Афоне и его традициях. Так благодаря писаниям афонского старца-отшельника XVII века уже в ХХ веке многие молодые люди впервые приобщались к духовной сокровищнице православия.
Высоко ценил наследие Иоанна Вишенского святитель Филарет (Гумилевский), архиепископ Черниговский. А Пантелеимон Кулиш, называя его «афонским апостолом Руси», так отзывался о святогорском подвижнике: «Он давал сбившимся с дороги направление; он ободрял, он пророчествовал, и так действительно сталось, как он пророчествовал среди бури».
Как и большинство афонских подвижников, старец Иоанн Вишенский не стремился к известности и славе среди людей, поэтому о его жизни сохранилось мало сведений. В основном они почерпнуты из кратких упоминаний в его же письмах или других обрывочных источниках.
Из писаний старца известно, что родился он в г. Судовая Вишня в Галиции (ныне Львовская область). Точная дата его рождения неизвестна, поэтому на основе косвенных свидетельств большинство исследователей считали, что родился он между 1533 – 1550 гг. По всей видимости, происходил он из местного шляхетского рода Вишенских и имел неплохое начальное образование.
До ухода на Святую Гору Афон жизнь и деятельность Иоанна Вишенского тесно была связана с Волынью. Известно, что проживал он в Луцке и Остроге. Здесь был знаком с одним из будущих зачинщиков Брестской унии, а тогда православным Луцким епископом Кириллом (Терлецким). Кроме того, из посланий старца Иоанна видно, что в Луцке он был знаком и с занимавшимся здесь судебной практикой Дионисием Збируйским, будущим епископом Холмским и также одним из активных сторонников унии.
По мнению Ивана Франко, опекуном молодого И. Вишенского был защитник православия в Речи Посполитой, маршалок Волынской земли и воевода Киевский князь Василий-Константин Острожский (потомок преподобного Феодора Острожского, нетленные мощи которого почивают в Киево-Печерской Лавре). Оба они были хорошо знакомы, что явствует и из посланий старца к князю за 1598 — 1600 гг. Одно из первых произведений Иоанна Вишенского – послание «От Святой Афонской горы скитствующих» — было опубликовано в 1598 г. в изданной на средства князя острожской «Книжице», что уже само собой подтверждает факт знакомства двух поборников православия. Это послание старца Иоанна было адресовано «благочестивому княжати Василию, поборнику Церкви соборное православное веры».
Из писаний старца Иоанна видно, что он хорошо знал Острог и жизнь его обывателей. По всей видимости, бывал он здесь неоднократно. И близкая дружба с другим видным православным подвижником прп. Иовом (Княгиницким) завелась у него, скорее всего, еще в Остроге, где тот учился в Острожской академии, а позже и преподавал в ней. Эта дружба в дальнейшем тесно свяжет их в совместном, по поручению князя Острожского, путешествии на Святую Гору и пребывании здесь, а затем и при основании Великого Манявского скита и возрождении афонских монашеских уставов в Украине.
О том, что будущий старец Иоанн состоял на службе у князя Острожского, свидетельствует и униатское полемическое сочинение «Антиризис или Апология против Христофора Филалета», написанное в 1599 г. идеологом унии, а позже и униатским митрополитом Ипатием Потеем (1541 — 1613).
В этот период был тесно связан с Острожским центром книжников-традиционалистов старец-нестяжатель Артемий Троицкий, который, так или иначе, имел влияние на формирование взглядов молодого И. Вишенского. Под впечатлением рассказов старца Артемия о прп. Ниле Сорском, его странствиях на Афон и пребывании в древнерусском свягорском монастыре И. Вишенский мог загореться желанием и сам отправиться в далекую монашескую республику. Кроме того, именно взгляды прп. Нила Сорского, игум. Артемия и других «нестяжателей», критика ими монастырских землевладений, по всей видимости, отразились и на воззрениях И. Вишенского и его категоричном неприятии вырождения монастырей в крупные земледельческие имения-«фальварки».
Таким образом, можно считать, что в украинском исихастском возрождении конца XVI – начала XVII вв. как бы сошлись две школы — непосредственно афонская и «нестяжательская» школа афонита преподобного Нила Сорского, которая искусственно была уничтожена в Московской Руси, но чрез старца Артемия Троицкого продолжила свое развитие теперь уже в Украине, в новых условиях.
Из посланий Иоанна Вишенского явствует, что помимо Острога и Луцка, он бывал во Львове и был тесно связан с Львовским братством. Также он имел какое-то отношение к монастырям Жидичинскому Свято-Никольскому в предместье Луцка, Уневскому Свято-Успенскому и Спасскому в Перемышльской епархии.
Есть все основания считать, что прп. Иов (Княгиницкий) ходил в путешествие на Афон в сопровождении именно Иоанна Вишенского, как самого близкого своего друга.
Учитывая эти обстоятельства, на основе Жития прп. Иова мы вполне можем восполнить недостающую важную деталь странствия будущего старца Иоанна на Афон. В частности, можно определить, что ушли оба подвижника на Афон около 1589 — 1593 гг. О том, что на момент Брестской унии 1596 г. Иоанн Вишенский давно уже был на Святой Горе подтверждает и он сам, сообщая в одном из своих посланий за 1597 г.: «Сам на той час у ваших краях несьм был».
В некоторых из своих посланий старец Иоанн называет себя «скитствуяй в Святой горѣ», что дает основание полагать, что какое-то время он подвизался при одном из святогорских скитов.
Странствуя по всем скитам и монастырям Афона он, несомненно, бывал в «Русике» – старинном древнерусском монастыре св. Пантелеимона, как и действовавшем при нем ските «Ксилургу» — древнейшей русской святогорской обители, основанной еще во времена св. равноапостольного великого князя Владимира Киевского вскоре после Крещения Руси. По сведениям монастыря, в период пребывания подвижника на Афоне в Русике подвизалось несколько монахов с именем Иоанн. Поэтому не исключено, что один из них и был Вишенский.
Таким образом, как и большинство других русских святогорцев, свое иноческое обучение на первых порах, скорее всего, он проходил под началом не греческих, а русских афонских старцев, причиной чему мог быть и известный языковой барьер, характерный для славянского монашества на Афоне по сей день.
До наших дней в арихиве Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова монастыря сохранилось послание старца Иоанна Вишенского под названием «Зачапка мудрого латынника з глупым Русином» (1608 — 1609), переписанное в XIX в. с более древней рукописи.
Известно, что в 1596 г. игумен Афонского Пантелеимонова монастыря о. Матфей по приглашению князя Константина Острожского принимал участие в антиуниатском православном Соборе в Бресте. Здесь, по всей видимости, он более близко знакомится как с князем, так и другими представителями Острожского православно-традиционалистского центра, такими как Киприан Острожанин, Исаакий Борискович и другими. При его участии, видимо, вскоре и Иоанн Вишенский составляет одно из первых своих антиуниатских посланий — «От Святой Афонской горы скитствующих», которое было опубликовано в 1598 г. вместе с посланиями патриарха Александрийского Мелетия (Пигаса) в острожской «Книжице», изданной на средства князя Константина Острожского.
На Святой Горе Афон, удалившись от суеты «мира сего», о. Иоанн Вишенский пытался постичь основы святоотеческой аскетики, опыт святогорского исихастского подвижничества и обрести молитвенное уединение и безмолвие. Однако окончательно изолироваться от «мира» и затеряться среди безвестных афонских отшельников-исихастов ему так и не удалось.
Приходившие из родного края тревожные известия об отступлении высшей иерархии от православия, подготовке и принятии Брестской унии с Римом заставили подвижника включиться в борьбу за чистоту истинного православия. Именно с Афона, в ответ на поступавшие из Украины неоднократные обращения и просьбы, он начинает посылать свои знаменитые послания, которые и легли в основу украинской полемической литературы конца XVI — начала XVII вв.
Уже в 1596 г. на Афон к старцу Иоанну пишет письмо местоблюститель Константинопольского патриаршего престола и патриарх Александрийский свт. Мелетий I (Пигас, 1549 — 1601). Тот факт, что к Иоанну Вишенскому обращается сам патриарх, свидетельствует о том, что старец был уже довольно известен и имел определенный духовный авторитет как среди святогорцев, так и на родине. В письме к о. Иоанну святитель Мелетий обращался такими словами:
«Пойми эту тайно, чадо мое, и не оставайся в пустыне с целью жить только для себя одного, да и то, пожалуй, не вполне довольный. Не порицаю я пустыни, потому что и сам я ее сторонник, но, заботясь о спасении ближних, зову тебя в боевые ряды сынов Божиих. Братьям твоим, мучительные заботы которых общи с твоими, грозит в Польше опасность потерять святыни. Православные жители Польши остаются даже беспомощными пред людьми, мыслящими неправо. Нашего старанья мало; нужно и вам поусердствовать для Бога Вседержителя. Ведь и Илия-пустынножитель изобличил Ахаава и избил жрецов Иезавелиных. Стало быть мы знаем, что Илия, предтеча евангельской благодати, одновременно с пустынными занятиями не переставал провозглашать народам путь ко спасению и даже не колебался умереть за истину».
Ответом на такое обращение патриарха и стали первые полемические послания старца Иоанна, которые должны были подготовить почву (и последователей) для его приезда на Украину.
Из посланий Иоанна Вишенского известно, что он состоял в переписке с патриархом Мелетием, причем, по всей видимости, получал от него письма не единожды. При этом Вишенский уточняет, что связь со святителем он поддерживал через некоего «Исаака иеродиякона», посещавшего его на Афоне. Нет сомнения, что речь в данном случае идет об Исаакие Святогорце (Борисковиче), будущем епископе Луцком и Острожском.
До наших дней сохранилось 16 произведений старца. Три из них были составлены до Брестской унии: «Писание до всех обще, в Лядской земли живущих» (1588) и «Извещение краткое о латинских прелестях…» (1588 — 1589), а также «Новина, или Весть о обретении тела Варлаама, архиепископа Охридскаго…». Остальные 13 написаны после унии 1596 г. и посвящены, преимущественно, апологии православной веры и обличению епископата и духовенства, отступивших от православия.
При жизни старца опубликовано было только одно послание — «От святое Афонское горы скитствующих», вошедшее в изданный в Остроге в 1598 г. сборник с посланииями князя Константина Острожского и патриарха Мелетия (Пигаса). Остальные имели распространение лишь в рукописных вариантах.
В частности, Иоанн Вишенский пишет в 1598 г. обличительное «писание к утекшим от православной веры епископам»— митрополиту Михаилу Рогозе и епископам Ипатию Потию, Кириллу Терлецкому, Леонтию Пелчицкому, Дионисию Збируйскому и Григорию Загоровскому. Это послание написано как ответ на книгу Ипатия Потия «Оборона згоды…». Также перед поездкой на Украину по просьбе патриарха Мелетия он составляет на Афоне разбор книги польского римо-католического теолога-иезуита, придворного проповедника короля Сигизмунда III и ректора Виленской академии Петра Скарги (1536 — 1612).
Среди прочих произведений старца наиболее известны «Обличение диявола-миродержца…» (1599 — 1600), «Порада» (1599 — 1600), «О еретиках» (1599 — 1600), «Загадка философам латинским…» (1599 — 1600), «След к постижению и изучению художества…» (1599 — 1600), «Зачапка мудрого латынника з глупым русином» (1608 — 1609), «Позорище мысленное» (1615 — 1616) и другие.
Большая часть этих сочинений была объединена в составленный около 1599 — 1601 гг. авторский сборник «Книжка Иоанна мниха, Вишенского, от Святыя Афонскиа горы в напоминание всех православных христиан братствам и всем благочестивым, в Малой России в Короне Полской жителствующим…».
Скорее всего, сборник этот был подготовлен и передан в Украину между 1600 — 1602 гг. через о. Исаакия (Борисковича), посетившего в это время Афон.
Причиной того, что издать его тогда так и не удалось, по всей видимости, было крайне оппозиционное отношение автора ко всему общественному строю Речи Посполитой. В частности, И. П. Ерёмин считал, что сочинения И. Вишенского принадлежали к числу «pism uszczypliwych» (злоречивых сочинений), распространение которых в Речи Посполитой было запрещено и каралось законом.
После нескольких лет интенсивной переписки с соотечественниками старец Иоанн Вишенский таки решается покинуть затвор и около 1604 года приезжает в Украину. Он встречается со своими единомышленниками, посещает ряд православных монастырей на Волыни и в Галиции.
Судя по косвенным сведениям из Жития прп. Иова Княгиницкого, одними из первых старец Иоанн посещает Дерманский Свято-Троицкий монастырь неподалеку от Острога , попечителем которого являлся князь Василий-Константин Острожский. Игуменом обители в это время был давний приятель и сподвижник оо. Иоанна Вишенского и Иова Княгиницкого – о. Исаакий (Борискович) Святогорец, который, как уже отмечалось, и был одним из главных инициаторов приглашения старца Иоанна. Именно на момент приезда Иоанна Вишенского в Украину князь Константин и игум. Исаакий пригласили прп. Иова Княгиницкого в Дермань для оказания помощи в устроении в монастыре афонского общежительного устава.
Житие прп. Иова Княгиницкого впервые упоминает о приезде в Украину старца Иоанна Вишенского именно в контексте проводимых о. Иовом реформ в Дерманском и Угорницком монастырях, отмечая, что «в том часе отец Иоанн, Вышенский друг его, от Святы Горы прийде и пожи с ним неколикое время».
По всей видимости, приезд в это время старца Иоанна Вишенского вызван был не столько соображениями полемической деятельности, и уж тем более не инициативами Львовского братства, сколько необходимостью оказать помощь прп. Иову Княгиницкому и игум. Исаакию Борисковичу в осуществлении затеянной ими при поддержке князя Острожского масштабной монастырской реформы. Ее целью был перевод ряда украинских монастырей на афонский устав, с тем, чтобы в условиях противостоянии унии они были не церковно-феодальными хозяйственными корпорациями, но подлинными духовными центрами православия и мистико-исихастской традиции.
Как мы знаем, в рамках затеянной при участии о. И. Вишенского монастырской реформы в это время по афонскому образцу были преобразованы, помимо Дерманского, Угорницкий, Уневский, Почаевский и другие монастыри, а также основан знаменитый Манявский скит, сыгравший важное значение в возрождении православного монашества в Западной Украине.
Плоды такой деятельности не заставили себя долго ждать. Под влиянием «афонитов» оставшиеся верными православию монастыри постепенно преобразовывались в национальные духовно-культурные очаги. Возрожденные при участии афонских подвижников обители становятся в Украине теми центрами, вокруг которых и начинается духовное, культурное и политическое возрождение.
Житие прп. Иова Княгиницкого сообщает, что старец Иоанн Вишенский в Угорницкой обители «пожи с ним неколикое время». О том, что о. Иоанн не просто гостил в Угорницком монастыре, мы узнаем из краткого упоминания в Житии, что оба старца «совещаши, жесточайшаго безмолвнаго жития желающе». Что это было за «совещание», Житие не уточняет, однако после него прп. Иов Княгиницкий оставляет Угорницкую обитель и начинает отшельнически подвизаться сам в пустынной местности среди девственных лесов Карпатских гор. На этом месте пустыннических подвигов преподобного и был им основан по афонскому образцу знаменитый Манявский скит.
Таким образом, получается, что уединение прп. Иова Княгиницкого и основание Манявского скита случились по благословению и при участии старца Иоанна Вишенского.
На основе косвенных сведетельств Иван Франко считал, что помимо посещения Львовского братства, Угорницкого, Уневского, Дерманского и других монастырей, старец Иоанн Вишенский также посещал Острог и встречался со своим старым благодетелем князем Константином Острожским.
Кроме того, есть основания полагать, что во время пребывания в Украине старец Иоанн встречался с прп. Иовом (Желизо, ок. 1551 — 1651) Почаевским, который был не просто его современником и земляком, но и единомышленником, и старец Иоанн даже мог иметь духовное влияние на него. В частности, именно в это же время прп. Иов (Желизо) уходит к Почаевским горам, где также начинает подвизаться в пещерном затворе, а затем обустраивает Почаевскую обитель по афонскому уставу.
Выполнив главную задачу своего визита в Украину по оказанию помощи в проведении монастырской реформы и утверждении афонского устава в монастырях, старец Иоанн Вишенский около 1607 г. вновь возвратился на Святую Гору. При этом он завещал прп. Иову Княгиницкому не покидать облюбованную ими в молитвенно-аскетических подвигах Манявскую пустынь, предсказав ей важную роль в будущем (именно эта обитель не только стала центром монашества в крае, но и дольше всех продержалась в православной вере, оставаясь единственным в Галиции оплотом православия вплоть до насильственной ликвидации скита католическими австро-венгрескими властями в 1785 году).
В Украине старец Иоанн пробыл около трех лет. По возвращении на Святую Гору он пишет новые свои произведения: «Зачапка мудрого латынника з глупым русином» (1608 —1609), «Послание Иову Княгиницкому» (1610), «Послание Львовскому братству» (1610) и «Позорище мысленное» (1615 — 1616).
Логичнее всего, что по возвращении на Афон он должен был прийти в ту же обитель, из которой и уходил. Как уже отмечалось ранее, скорее всего это был древнерусский скит Ксилургу. Известно, что выходцы из Украины его населяли вплоть до 1810 г., после чего в нем поселились болгарские иноки.
Однако на этот раз на одном месте задержаться ему, судя по всему, не удалось. Уже в «Зачапке мудраго латынника» (1608 — 1609) он о себе пишет: «инок русин, во святѣй Афонстѣй горѣ странствуяй».
Факт нового странствования по Святой Горе он подтверждает и в послании к прп. Иову Княгиницкому (1610), информируя, что ему пришлось «от кѣлия до келия и от монастыря до монастыря скитати».
Из этого послания к прп. Иову, как и из послания к Львовскому братству за тот же 1610 г., мы впервые узнаем, что старец Иоанн с этого времени стал подвизаться при болгарском монастыре Зограф.
Необходимо заметить, что первая половина XVII века характеризуется новым экономическим упадком и запустением большинства афонских обителей, в том числе и Русика.
Уход старца Иоанна Вишенского из Русика и Ксилургу (ок. 1610 г.) мог быть вынужденным, поскольку именно в это время многих насельников русской святогорской обители «от великого долга»турки подвергли тюремному заключению, а «церковь их, и келлии и монастырские стены разорены». Оставшиеся же на свободе иноки-русины не имели даже продуктов для приготовления пищи.
По всей видимости, в рамках имевшихся договоренностей между русским и болгарским монастырями старец Иоанн Вишенский и мог перейти в последний.
Как мы знаем из Жития прп. Иова Княгиницкого, старец Иоанн, «жесточайшаго безмолвнаго жития желающе», постоянно искал себе уединенного места для исихастско-аскетических подвигов. Наиболее подходящими для такого затвора являются пещеры. А поскольку при Русике и Ксилургу не было пещер, то переход о. Иоанна в Зограф становится вполне объяснимым и естественным. Вероятнее всего, что в соответствии с упомянутыми договорами, игумен или духовник Русика сам благословил ему поселиться в пещерах при Зографском монастыре.
Как уже отмечалось, странствия старца Иоанна по Афону были связаны со стремлением уединиться как отшельнику в небольшой келлии, скиту или пещере, поскольку жизнь в больших монастырях его не удовлетворяла. В конце-концов он и нашел желаемое уединение при пещере прп. Косьмы Зографского.
Местность, где на скалах расположена пещера прп. Косьмы Зографского, отчасти напоминает украинские Карпаты и идеально подходит для уединенного отшельнического жительства. Поэтому не удивительно, что старец Иоанн Вишенский для ухода в затвор избрал именно это место.
Проведенные автором этих строк в 2015 г. обследования в этой местности подтвердили, что в прошлом здесь, помимо пещеры, располагался монашеский скит. В наше время у подножия скалы с пещерой сохранились каменные руины от прежних скитских строений. Не исключено, что начало этому скиту было положено старцем Иоанном, возобновившим духовную жизнь в заброшенной пещере прп. Косьмы Зографского.
Как уже отмечалось, из Зографа после 1610 г. старец Иоанн написал свое известное послание к Львовскому братству. Отсюда же он пишет и послание к своему сподвижнику и другу прп. Иову Княгиницкому. В послании к последнему старец Иоанн сообщал о своем желании вновь посетить Украину и его Манявский скит, однако из-за ухудшения состояния здоровья и прочих причин вынужден был отложить поездку.
Одним из последних известных произведений старца Иоанна, написанных в Зографе около 1615 — 1616 гг., было «Позорище мысленное». В нем старец отстаивал отшельнический способ монашеского подвижничества. В произведении он уточняет, что оно «составленное от инока, в пещерѣ горѣ сѣдящего и себѣ внимающаго». Из этого уточнения мы узнаем, что в это время подвижник уже подвизался в пещерном затворе.
Одно из последних прижизненных упоминаний о старце Иоанне Вишенском имеется в определении Собора 1621 года, прошедшего в Луцке под председательством Киевского митрополита Иова (Борецкого). Известное под названием «Советование о благочестии», оно прописано в исихастском духе, призывая иерархию, духовенство и паству к внутреннему очищению, покаянию и даже мученичеству за православие. Принято считать, что многие рекомендации Собора были составлены под влиянием сочинений старца Иоанна.
Судя по содержанию этого документа, на момент 1621 года о. Иоанн Вишенский был еще жив. Более того, церковный Собор Киевской митрополии в нем от лица всей Церкви именует старца Иоанна «преподобным мужем»и «блаженным», «в житии и богословии цвитущим». Тот факт, что Собор отдельным постановленим предписывает пригласить «блаженного старца»с Афона в Украину, свидетельствует о его почитании и высоком духовном авторитете на родине еще при жизни.
По отразившемуся в украинской литературе преданию (И. Франко, В. Шевчук и др.), старец Иоанн преставился между 1620-ми — 1630-ми годами в пещерном затворе, отказавшись от пищи и принимая раз в неделю лишь антидор, просфоры и святую воду, спускаемые к его наскальной пещере по веревке.
Точная дата преставления старца Иоанна Вишенского доподлинно неизвестна. Всю жизнь удаляясь от мирской славы и суеты, он ушел в мир иной как и подобает афонским подвижникам – тихо и незаметно, не оставив об этом никаких следов. Так и уходят большинство афонских старцев, и лишь с годами, особым промыслом Божиим, о некоторых из них становится известно в миру. Именно так и случилось со временем со старцем Иоанном.
В письме инока Манявского скита Леонтия члену Львовского братства Н. Золоторуцкому от 9 сентября 1633 г. впервые упоминается старец Иоанн как преставившийся. Более того, о. Леонтий пишет о нем с глубочайшим почтением и называет «блаженной памяти великий старец Иоанн Вишенский Святогорец».
Таким образом, на основании этого документа можно однозначно констатировать, что скончался старец не позднее 1633 года.
Именование в кругу учеников прп. Иова Княгиницкого новопреставленного о. Иоанна «великим старцем» и «блаженным» свидетельствует о том глубоком почитании подвижника, которое существовало как при его жизни, так и после смерти.
Согласно сообщению того же инока Леонтия, к 1633 г. списки призведений старца Иоанна распространялись и хранились в киевских монастырях, в Вильно, в Могилёве, в Кутеинском монастыре, Манявском скиту и других обителях . Влияние сочинений и идей старца Иоанна прослеживаются на трудах и деятельности прп. Иова (Княгиницкого), прп. Иова (Желизо) Почаевского, Стефана Зизания, Исаакия Борисковича, Киприана Острожанина, Елисея Плетенецкого, митр. Исаии (Копинского), прпмч. Афанасия (Филипповича) Брестского, прп. Паисия Величковского и многих других. Всех их можно считать продолжателями дела, начатого старцем Иоанном Вишенским.
И хотя послания старца Иоанна не получили массового распространения на официальном уровне, именно его идеи через каких-то 30 — 40 лет легли в основу идеологии казачьего национально-религиозного освободительного движения в Украине, начавшегося в 1637 – 38 гг., и особенно активно вспыхнувшего в 1648 г. под лозунгами борьбы за отеческую православную веру.
Как отмечает И. Еремин, «сочинения Ивана Вишенского в свое время были широко распространены на Украине. В эпоху, непосредственно предшествующую народно-освободительной войне под руководством Богдана Хмельницкого, они сыграли большую роль: они будили сознание, воодушевляли к борьбе, вооружали… горячей любовью к родине».
Новое возрождение забытого наследия старца Иоанна Вишенского и обращение к его произведениям началось уже в XIX веке. Так малоизвестный и непонятый многими современниками при жизни, старец Иоанн через свои пламенные полемические послания вновь восстал из небытия через 200 лет. И это его наследие не утратило своей актуальности по сей день.
По меткому выражению Ивана Франко, «Вишенский всей своей жизнью доказал, что вера у него была не только искренняя, но вовсе и не бесплодная, потому что заполнила его жизнь деятельностью… Иоанн Вишенский может еще и нашему поколению служить примером твердости и стойкости характера, прямоты и ясности в выражении своих взглядов и цельности между убеждениями и целой своей жизнью».
Пантелеимон Кулиш о старце Иоанне Вишенском и его последователях писал: «Эти отшельники изнуряли себя постами, бдениями, тяжелыми трудами и лишениями; они, можно сказать, хоронили себя заживо, в порыве отрицания прелестей мiра сего, ненавистных им в том виде, в каком представлялся им княжеско-дружинный мiр, полный грабежа, резни, увеченья; но, силою жажды лучшего, оказали русской земле услугу незабвенную… Та же ревнивая и неприступная ни для кого постороннего нетерпимость сохранила здоровую, девственную чистоту Церкви Православной…, как охрану нравственности в грядущем времени».
Более того, П. Кулиш убежден, что именно старец Иоанн Вишенский и его последователи сумели силою своего внутреннего подвига и верности сберечь чистоту православия под натиском польско-католической экспансии. «Вот кто останавливал успехи унии! – пишет об Иоанне Вишенском Кулиш, — Останавливали их последователи тех пыстынножителей, которые одни «хранили себя неоскверненными от мiра» — те немногие, во все времена немногие, личности, которых великий Учитель называет солью земли… Их всегда бывает мало, хотя свет держится ими».
Уже один этот факт свидетельствует о важности духовного подвига и наследия старца Иоанна, необходимости возрождения памятования о них как на общественном, так и церковном уровне.
Претерпев неоднократные переиздания в ХIX — XX вв., его послания даже в советское время помещались в школьных учебниках и хрестоматиях по украинской литературе. Благодаря этому в годы господствующего атеизма и безбожия в советской Украине многие еще со школьной скамьи могли узнать о Боге, о православии. Поскольку тогда не было свободного доступа к религиозной литературе, то полемические произведения старца Иоанна были чуть ли не единственным источником, глотком духовных знаний. И это подлинное чудо старца. Даже через 300 лет после смерти он влиял на укрепление людей в вере.
Как уже было сказано, наследие Иоанна Вишенского до сих пор остается не до конца понятым и осмысленным. Одна из причин кроется в том, что большинство исследователей пытались изучать произведения старца в отрыве от византийско-святоотеческого, мистико-исихастского богословия, под воздействием которого формировалось консервативно-традиционалистское мировоззрение автора и в категориях которого он большею частью мыслил.
Нередко послания старца и его самого пытаются рассматривать и оценивать с точки зрения литературно-социальных и даже общественно-политических позиций. Однако такой подход в корне неверен. Ведь как афонский подвижник, аскет и отшельник он, на самом деле, не ставил перед собой подобных целей.
Писания старца Иоанна Вишенского проникнуты святоотеческо-исихастским духом. Он обильно цитирует не только Священное Писание и апостолов, но и творения выдающихся святых отцов Востока, таких как Дионисий Ареопагит, Василий Великий, Иоанн Златоуст, Иоанн Лествичник, Григорий Богослов, Симеон Новый Богослов, Григорий Синаит, Исаак Сирин, Григорий Палама, Епифаний Кипрский, Иоанн Дамаскин. Он всецело погружен в их творения, сопоставляя свои мысли с их наставлениями, живя и мысля ими.
Одна из основных тем в посланиях Иоанна Вишенского — защита чистоты веры и истинности Церкви Православной. Кроме того, в посланиях старца красной нитью проходит призыв к покаянию: «Покайтеся убо, всѣ жители тоя земли! Покайтеся, да не погибнете двоякою погибелию, и вѣчною и дочасною, от скораго гнѣва Божия нагло!»
В отличие от начинавших получать распространение в Украине гуманистических идей, старец Иоанн скорее был сторонником христианского традиционализма, представляя его исихастское направление в литературе. Эта ориентация существенно отразилась на всех его произведениях.
В своих посланиях старец Иоанн не только не отрицает науку, но и призывает к распространению в крае православного просвещения «писанием, наукою, друкованием книг, училищи и довольствы от избытков наших».
В то же время, согласно поучениям старца, внешние знания и науки полезны тогда, когда правильно воспринимаемы человеком, не являются для него культом и самоцелью, но способны помогать духовному его совершенствованию. Поэтому он убежден, что прежде, чем прикасаться к внешним наукам (особенно для тех, кто хочет выбрать монашеский образ жизни), необходимо сперва пройти науку внутреннюю, ведущую к познанию Бога и духовному совершенствованию, и уже после этого, окрепнув духовно и приобретя необходимый опыт и знание, «утвердивши сумнения вѣры благочестивыми догматы, тогда внѣшних хитростей для вѣдомости касатися не возбраняти» и «будет волно и свое книги читати и еретических книг касатися».
Взгляды старца Иоанна на «внешнее знание» целиком соответствует учению свт. Григория Паламы и в частности его «Триадам в защиту священнобезмолствующих». По всей видимости, именно из этого произведения теоретика византийского исихазма и заимствовал отчасти некоторые свои тезисы и аргументы о. Иоанн.
Как и для свт. Григория Паламы, для старца Иоанна Вишенского на первом месте стоит обретение тех знаний, благодаря которым открывается «само бо существо тѣсного пути слѣда, ведущаго в живот вѣчный», а также обретается «евангельский разум Христов в помыслѣ вѣры вдрузивши и тесным путем, вѣдущим в живот вѣчный, пошедши».
В своих посланиях старец Иоанн ревнует о возрождении прежней славяно-византийской святоотеческой традиции, которая, по его мнению, должна преподаваться и в школах.
Постижение истинной науки богопознания, по убеждению подвижника, совершается путем иноческой аскезы: обнищанием во Христе, борьбой с искушениями, очищением души от страстей, иссушением плоти, непрестанной Иисусовой молитвой, отсечением своей воли и преданием себя на волю Божию, терпением бесчестья в миру.
По сути, Иоанн Вишенский опередил свое время, став задолго до прп. Паисия Величковского одним из предвестников нового филокалического возрождения в отечественном православии (XVIII — XIX вв.).
Как муже было сказано, произведения старца Иоанна сплошь проникнуты аскетическо-исихастскими мотивами. В поучении о постижении науки, приводящей к «царствующей бессмертной и вечной правде» (глава 9) старец Иоанн особое значение уделяет исихастской практике непрестанной Иисусовой молитвы: «со вниманием непресѣкомое молитвы Иисусовы тиснутися, и плоть и кровь потом тѣла и подвигом мысль наго внимания во бдѣнии нощном, и дневном трезвѣнии, и присѣдѣний мѣстном и безмолвном увялити и изсушити».
В другом месте старец Иоанн, ссылаясь на Григория Синаита, более подробно описывает науку постижения Иисусовой молитвы и «внутреннего делания». «Тую тайну могу вам, и для других благовѣрных подвижников, мыслновоздушными духи, то есть бѣсы, боротися хотящих, открыти»,— пишет подвижник.
Из этих наставлений мы узнаем, что старец Иоанн Вишенский был опытным делателем непрестанной умной молитвы, пытаясь эту святогорскую традицию привить и своим последователям на родине. Таким образом, как видно, задолго до прп. Паисия Величковского он пытался возродить мистическую исихастскую традицию внутреннего «умного делания» среди украинского православного монашества.
Хоть до наших дней сохранилось мало сведений о земной биографии старца Иоанна, однако красноречивее любого подробного жизнеописания о подвижнике может свидетельствовать его духовное наследие. Как писал еще во времена советского атеизма В. Шевчук, «жизнь не забыла Вишенского, воскресив в памяти человеческой эту неординарную личность, перенимая из его произведений все доброе и светлое, что человека облагораживает и возносит. Она сплетает далекому… страннику, будившему общественное сознание на грани XVI — XVII вв., надлежащий венец».
Сподвижник прп. Иова (Княгиницкого) Тисменицкого и прп. Иова (Желизо) Почаевского, старец Иоанн Вишенский принадлежит к числу выдающихся отечественных подвижников благочестия. Уйдя в пещерный затвор на Святой Горе Афон, он, все же, сам о том не помышляя, оставил бессмертный след в истории Православной Церкви в Украине, повлияв на ее возрождение после событий Брестской унии 1596 года.
Наследие преподобного старца Иоанна — бесценная духовная и литературная сокровищница. Незаслужено забытое сегодня, оно является важной составляющей как отечественной культуры, так и вселенського православия. В наше время это наследие обретает новую актуальность. Все это требует его более глубокого изучения, возрождения и почитания.
Прославление преподобного старца Иоанна Вишенского состоялось 28 июля 2016 года во время праздничной литургии в Киево-Печерской Лавре, приуроченной ко Дню Крещения Руси и 1000-летию древнерусского монашества на Афоне. В торжествах прославления приняли участие собор архиереев Украинской Православной Церкви во главе с Блаженнейшим митрополитом Киевским и всея Украины Онуфрием, представителями Константинопольского Патриархата и Святой Горы Афон, а также при многочисленном стечении православного люда со всех концов Украины.
Почитание памяти преподобного Иоанна Вишенского Святогорца Священным Синодом Украинской Православной Церкви установлено 16/29 июля.
Сергей Шумило,
директор Международного института афонского наследия в Украине,
главный редактор научного альманаха «Афонское наследие»
Источник: www.afonit.info